— Чёрт его знает. Вообще, я, конечно, разозлился. Сразу, как тебя увидел. Сидишь, вся такая умная, руками машешь. Как будто тебе не страшно совсем…
***
Интенсив мероприятие не обычное: сидят в кругу какие-то люди, кто в рыбацких креслах, кто на походных ковриках, кто просто на земле. Периодически в кругу появляются двое или трое, и тогда остальные замирают, или напротив возбуждённо оживляются: о чем-то разговаривают, о чём-то смеются. О чём-то плачут.
Не посвящённым в процесс людям от этого зрелища становится как-то тревожно: поди разберись, чего это они там по кружкам расселись, может, затевают какое-нехорошее. Напряжение разряжает всё объясняющее «психологи» и понятное «семинар».
Семинар тут у нас. У психологов. На природе.
Метка: эссе
такой любимый розовый
Она расстраивается, причмокивает полными красивыми губами, оглядывает полотно. Так и эдак поворачивает голову. Ей точно не нравится портрет, который она рисует. Высокий статный мужчина смотрит на класс живописи свысока, его фрак безупречен, губы плотно сжаты. Сын? Муж? Она снова берет кисти и смешивает краску, мазок за мазком накладывает её на холст – лицо мужчины меняет оттенки – серый, розовый, жёлтый.
Она раскатисто и слегка грассируя зовёт мастера, жалуется ему, что вот мол, не выходит подобрать цвет лица, совсем не получается. Мастер показывает и объясняет, подробно и с примерами, отчего не нужно добавлять в смесь розовый, как преломляются цвета и чем нужно пользоваться, чтобы кожа «дышала». Она кивает, сетует, что «снова сделала всё не так», задумчиво поворачивается к своему холсту и минут тридцать сосредоточенно его меняет.
Затем отходит в сторону, причмокивает полными губами, раскатисто и слегка грассируя кричит через студию. — Агггкааааадий! У него снова гозовое лицо! – утомлённый Агкадий появляется рядом с её мольбертом, пытается снова что-то объяснить: цветопередача, — говорит он, — не нужно совсем розового.
— Агкадий, хогоший мой, я всё понимаю, — говорит женщина полными красивыми губами, — но я так люблю гозовый!
Императив
— давай, двигайся вперёд. Давай, двигайся вперёд. Давай, двигайся вперёд. Давай, двигайся…
Она сидит на полу, маленькая худенькая девочка, тонкий лепесток стали в облегающем трикотаже. Она сжимает зубы и втягивает голову в плечи, на каждый толчок отзывается напряжением — ещё немного, ещё… Ещё.
птица
Она сидит на краешке стула, кусает губы, дрожит тонкими руками. Одним рваным движением: стянуть горловину-запахнуть вырез на груди-отдёрнуть край, — поправляет на себе серенькую кофточку. Стянуть-запахнуть-отдёрнуть. Горловина-вырез-край. Она не плачет почти, только в глазах корочки тонкого льда, тонкого солёного льда.
идентификация
Чтобы скрыть от себя себя нужно много лет учиться себя не замечать.
Игнорировать своё тело, например, носить шапку, когда жарко, а потом, в протесте, не носить — когда холодно. Есть невкусную еду. Есть много еды, или совсем мало, или не то, что сейчас хочется.
одна короткая сессия без преждевременных интерпретаций
Она всегда немного стыдится, как будто на всякий случай. Того, что молчит, говорит невпопад, плачет не вовремя. И стыда своего тоже стыдится, считает, что его много. Она гладит себя, немного раскачивается и в перерывах угощает участников группы сладостями. Она неплохо зарабатывает, живёт сама и сама себя содержит, это предмет её гордости, но и стыда тоже — ведь нужно было бы с мужчиной, и чтобы — он, а она тут сама.
Ей снятся красочные сны, в которых она сладко и медленно поедает длинные продолговатые пирожные, и, о молчите гусары, испытывает наслаждение. Она рассказывает об этом смущаясь, хихикает и причмокивает. Она точно знает, что это о сексе, мужчинах, о мужчинах в сексе и сексе с мужчинами.
Она знает.
Читать далее «одна короткая сессия без преждевременных интерпретаций»
работа собой
Знаешь… у меня никогда не было таких тяжёлых групп. Я ходила на тренинги разные, и группу терапевтическую посещаю уже год как, а тут пришла к тебе и меня что-то… совсем плохо.
Смотрит на меня затравлено, не плачет совсем, но лихорадочно блестит глазами. Прямая, стройная, вся натянутая, как пружина. Мы с ней сейчас отличная иллюстрация дихотомии: у меня уже «сильно беременный» живот, увеличилась грудь и бёдра, я полулежу в бескаркасном кресле (вечер, шестой клиент), она же очень напряжена и вытянута, сидит на жёстком диване и периодически машинально поправляет подол ультракороткого платья идеально наманикюренной рукой.